Утро - важный элемент дня не только в практическом смысле. Естественность, эстетичность, властность - люди издревле находили в этой поре что-то особенное, личное или общее. Вера в то, что рассветом отступает зло; невероятная красота, что найдёт своё отражение в стихе; либо же озарение, пришедшее благодаря восходящему солнцу, заставившему что-то стать явным - всё говорит о том, сколь глупо недооценивать восход звезды.
Вот и волшебник Ли, при всей ужасности своего положения, забрался на крышу местной средней школы - только для того, чтобы отвлечь себя восходящим солнцем. К несчастью Сяолуна, затея провалилась по самой невероятной причине - исчез неведомый неопознанный замок из льда, и сам факт этого вынуждал полукровку сжать зубы и, словно поправляя, встряхнуть "одолженное" в магазине пальто, которое парень накинул поверх своего красного чаншань. И, строго говоря, возможный убыток магазина одежды был не только в пальто, но и в зимних кроссовках - просто потому, что Рю не решался пойти домой, когда происходящее настолько непонятно. Возможные магические последствия могли быть куда хуже, чем банальный полтергейст.
Простояв ещё пару минут, Сяолун, коротко и со вздохом поклонившись светилу, направился на выход. Не имея чёткого плана действий, он решил продолжить бестолковый поиск своих "коллег", в надежде на то, что кто-нибудь знает о происходящем чуть больше его самого.

Череда лестниц и стен подошла к концу, символически выраженному такой тривиальной вещью, как входная дверь, и будь Ли Сяолун более сентиментален, то обязательно ввернул бы такую фразу: "спасибо за всё, средняя школа Митакихары, но пришло время выпуска!". Но, чего не дано - того не дано, и покинул здание страж молча и угрюмо.
"Что мешало мне взять перчатки?" - Вздрогнув от холода (но не окружающего мира), Рю потёр руки в тщетной попытке согреть их. К вящему его сожалению, возможной связи между своим здоровьем и возможными последствиями в магическом воплощении полукровка не знал - просто не было необходимости - и потому его изначальный план, заключавшийся в бестолковом шатании по городу, дополнился пунктом "раздобыть перчатки". Он же не хочет умереть во время боя из-за того, что магия той безобразной поганой зверушки решила, что с неё хватит, и пожгла ему центральную нервную систему? Получив свою своеобразную (и недостоверную) мотивацию, гайдзин ускорил шаг.
Что, в свою очередь, привело к последствиям - уже будучи у главных ворот, он увидел силуэт впереди. Достаточно далеко, чтобы не потревожить даже бегом, но настолько близко, чтобы разглядеть некоторые детали. И это было хорошо для Ли - ты можешь быть сколь угодно счастлив, пока девочки с будь-оно-всё-проклято насколько огромными косами далеко от тебя.
Со злостью выдохнув, Уме Рю продолжил движение. Даже если эта девчонка с волшебством головного мозга (в чём Сяолун не сомневался так же, как и не сомневался в собственном зрении) выбрала не лучший момент для появления, ему не стоило оставлять её как есть ради воровства одежды.
Потому что если она из агрессивного вида его коллег по несчастью встречи с белыми космическими зверьками, то у него не будет даже времени на то, чтобы проклясть этот день и всю вселенную до кучи.
Страж не будет глупить и возьмёт дело в свои руки. Споро идя к очередной девочке-волшебнице, Ли глубоко вздохнул и крикнул ей. - Эй, жертва масс-медиа, я здесь! - Для большей наглядности помахав рукой, парень с унылой гримасой на лице решил для себя держать дистанцию как минимум в десять метров - безопасности ради (он действительно готов сказать "ни шагу дальше" ради этого).

Ли Сяолун был готов ко всякому: от немедленного нападения до элементарной истерики - и всё же реальность преподнесла ему небольшой, в чём-то даже очевидный, сюрприз.
- Э, что? - С поднятой бровью, парень весь обратился в удивление. Помотав головой, Рю собрал всю волю в кулак и поспешил развеять охватившие его сомненья. - Нет, серьёзно? Это всё, что тебе есть сказать?! - Нахмурившись, страж отвёл левую ногу назад, правой же рукой, сжатой в локте, словно собрался выхватить воображаемый клинок из несуществующих ножен. Голос его был сух. - Ты отдаёшь себе отчёт о том, как это выглядит, а?
Рю имел все основания для подозрений. Ещё в первые дни "заключения" стало понятно, что в западню попало определённое колличество борцов с ведьмами, и, чёрт побери, невозможно быть настолько тугой, чтобы всерьёз просить случайного волшебника указать дорогу домой, из этого замкнутого пространства. Великое небо, если бы он только знал выход, то давно бы свалил кушать плов своей матушки.
Из всего этого, как считал Уме Рю, следовало три варианта: западня, возможность невозможного либо колличество контрактников от мира магии не фиксированно и может менятся не только по причине смерти. Потому, не зная наверняка, Сяолун расчитывал на худшее.
В конце концов, если он, по глупости аль резкости своей, убьёт невинную девочку, то всего лишь до последнего своего часа обеспечит себя страшным стыдом и ужасающими кошмарами. С этим можно жить.

Дитя севера, запада и востока ждало, бесстрастно и терпеливо, действий волшебницы. Уподобившись древним монахам, жрецам, что проводили знак равенства между собой и вселенной, дракон готовился впиться своими холодными клыками в человеческую плоть. Благородный волшебник Ли Сяолун, принимая в себя страх и жажду смерти, уже решил в уме уравнение смертоубийства. И всё это, изрядно приправленное раздражением, выпустил из себя вздохом полукровка из Шанхая, услышав ответ блондинки с косой.
Едва не рыча от переполнявшей его злости, вызванной, большей частью, не нашедшим выхода дракой адреналином, Уме Рю сел там же где стоял, скрестив ноги по-турецки. Растёр ладони, гневно посмотрел на небо и лишь тогда, почти спокойно, ответил. - Ты уже влезла в неприятности.
Обречённо выдохнув, Сяолун показал малышке с косой свой самоцвет души, как бы подтверждая что они в лодной лодке, после чего принялся объяснять, уже спокойным тоном. - Несколько дней назад, я, как и не неопределённое число наших коллег, оказался в этом измерении. За это время не изменилось ничего, кроме исчезновения неведомого дворца в западном стиле на горизонте. - Встав на ноги, Рю закончил объяснение на равнодушной ноте. - Так что сочувствую, но теперь ты одном болоте с нами.
- Сейчас же. - Шанхаец упёр в левую ладонь правую, с сжатым в ней белым самоцветом, и коротко поклонился, почти не выказывая своего раздражения. - Расскажи мне, Уме Рю, кто ты, откуда и что делала перед тем, как попала сюда.

Страж растёр ладони, прикрыл глаза и медленно выдохнул. Видит Бог, он не вёл и не собирался вести себя мило, но ведь и полной сволочью себя не казал. Его эмоции можно было бы выразить словами: "Великое небо, неужели это так важно? Почему им так сложно не заставлять меня быть таким?". Стресс прошлых дней вновь пошёл на приступ, и вновь был отброшен одной лишь гордыней - тем единственным, что не позволяло самоцвету души парня обратиться в грязно-чёрный.
Вновь открытые глаза юного волшебника отражали ни что иное, как убийственное намерение.
Переложить самоцвет в левую руку, сжать правую в локте и сделать шаг вперёд. - Позволю себе внести ясность. - Нарочито равнодушно заметил полукровка, делая второй шаг к волшебнице. - Меня не волнует ни твоя горькая судьба, ни глупое аль патетичное желание. - С четвёртого шага слова становились всё громче, а китае-шанхайский акцент - всё явнее. - Проклятье, я даже не стал требовать от тебя уважения в ответном представлении, только хотел узнать, как и почему ты попала сюда. Это так много?!
Замерев на восьмом шаге, Ли Сяолун не проговаривал, рычал слова из языка страны лазурного дракона. Его положение, стойка, могли бы сказать, что Рю готовится к рывку с последующим ударом в стиле иайдо. - И после всех моих слов, ты отвечаешь мне, что это, пожри его демоны, не важно?! - Сяолун прищурился, замер подобно змее перед ударом, и начал делать то, что прекрасно характеризуется словами "убеди себя в том, о чём ты говоришь". - Тогда ты - мой враг. Тогда ты - всё равно что ведьма, убить которую будет лишь работой стража-волшебника. - Приложив руку с самоцветом души к груди, во всех смыслах готовый сорваться Уме Рю спросил, заставил голос быть спокойным, не дрожащим. - Так кто же ты: лживая нечеловеческая тварь, что задаёт вопросы лишь для убийства, или ничего не понимающий, но готовый помочь друг?
"Если ты сомневаешься в человеке - не веди с ним дела, но если ведёшь - не сомневайся" - так гласит старая китайская пословица, и, почти всю свою недолгую жизнь проживший в Шанхае, Сяолун научился понимать её и следовать ей, будь те дела мирские или волшебные. Поэтому он, не приученный к товариществу среди контракторов и вынужденный верить в него из-за собственного желания, и ставит вопрос так прямо. Для полукровки, едва способного в магическом облике поднять меч на случайного борца с ведьмами, это вопрос жизни и смерти.
Если девочка-волшебница не собирается вредить ему, он поймёт это хотя бы по реакции, ну а если она очередное мясо, готовое на что угодно ради семян скорби... что же, у него будет время убедить себя в том, что она ему не друг, и может даже удастся решить дело, воплотив только меч.